Нічого, все це вилікує смерть.
читать дальшеКак ни странно, я осталась в гимназии. Мне отвели комнату на чердаке – соседнюю с той, где прежде любила проводить родительские дни. Она немного больше, хоть и не такая, как наша с Лидой спальня, а вместо окна есть маленький открытый балкончик. Камин и дешевые обои остались с тех времен, когда здесь жила прислуга. Из мебели пока только старая кровать, парта и потертое кресло; шкаф обещали на неделе. Мне непривычна такая простота после нашей уютной спальни и богатых домов, где доводилось бывать, и я думаю, как украсить комнату. На стенах можно развесить картины и вышивки, купить новые покрывала на кровать и кресло, ковер и пару подушек для сидения. А еще шторы: хоть на балкон и ведет глухая дверь, так у меня будет иллюзия окна.
Еще одна иллюзия, такая же, как дальнейшая учеба в гимназии. Мой мир разбился вдребезги, а завтра предстоит выйти на занятия как ни в чем не бывало. Делать вид, что я все та же, отвечать на уроках, говорить с девочками. Им, конечно, ничего не сказали, но слухи наверняка ходят разные. А учителя все знают. Какими глазами они будут смотреть не меня? А я? Сегодня уже имел место пренеприятнейший разговор с Анной Георгиевной…
Впрочем, стоит, наверное, рассказать про эти два дня. Возможно, воспоминания не будут так мучительны, когда оденутся в слова и лягут на бумагу…
К счастью, своего второго рождения не помню: слишком тяжело было бы для рассудка. События той роковой ночи были восстановлены позже.
Очнулась я внутри пентаграммы в подвальной лаборатории Соколова. Детали проведенного надо мной обряда остались неизвестны, также непонятно, каким образом я смогла выйти за пределы пентаграммы: теоретически сломать защиту изнутри невозможно, а при разомкнутом круге никакой обряд не мог быть проведен. В свою очередь если не было обряда, я не могла бы сохранить магические способности после смерти… Тем не менее из подвала я выбралась, испепелив замок. А в красной комнате мы встретились с m-r Соколовым. Его "стрела мага» разбила мой спешно выставленный «белый щит», но времени на второй удар я уже не дала. У упырей, как известно, отличная реакция - не хуже, чем у бранных магов. «Фриз» - примитивно, но действенно. Покойник часто говорил, что у бранного мага несколько простых заклинаний всегда должны быть наготове, «на кончиках пальцев». Я оказалась хорошей ученицей.
Страшно, должно быть, вдруг осознать, что стоишь лицом к лицу со своей смертью и ничего не можешь сделать – ни вдохнуть, ни шевельнуться, ни отвести глаза. И чувствовать, как – глоток за глотком – уходит жизнь. Мне повезло больше, я умерла, не приходя в сознание.
А потом была служанка – некстати зашла.
А когда все было кончено, ко мне вернулся разум, и я осознала, что только что сделала…
Так меня и нашла Мария Федоровна – в красной комнате, рыдающей без слез над двумя обескровленными трупами, в перепачканном кровью платье и с ножом в боку… Первые слова мои были «Скажите, пожалуйста, что это «колодец»».
Это Женя рассказала ей, где я и что произошло; не знала она лишь, когда Мария Федоровна доберется до места. Мне, можно сказать, повезло: приедь она раньше, наверное, убила бы меня не раздумывая. Но тогда Мария Федоровна увидела не чудовище, а девочку, свою подопечную ,попавшую в беду. «Нет, Лесневская, это не «колодец» - вздохнула она, помогла мне вытащить нож и закутаться в плед. «Едем в гимназию. С жандармами встретитесь позже, сейчас вы не в том состоянии».
И мы уехали. А в гимназии обнаружилось, что магических способностей у меня больше нет – как и положено обыкновенному упырю. События минувшей ночи просто считали из моей памяти, и я уже не могла сопротивляться. А потом меня заперли в спальне – пока учителя решат мою судьбу…
…Когда Мария Федоровна пришла за мной, я уже успела собрать вещи и лежала в последний раз на своей кровати, прощаясь и с комнатой, и с гимназией, и с собой-прежней. Рассвет был уже близок, а потому встала я с трудом; кружилась голова, тело плохо слушалось. Я не поняла даже, куда меня привели, а просто упала без сил на кровать и провалилась в сон, похожий на обморок.
Еще одна иллюзия, такая же, как дальнейшая учеба в гимназии. Мой мир разбился вдребезги, а завтра предстоит выйти на занятия как ни в чем не бывало. Делать вид, что я все та же, отвечать на уроках, говорить с девочками. Им, конечно, ничего не сказали, но слухи наверняка ходят разные. А учителя все знают. Какими глазами они будут смотреть не меня? А я? Сегодня уже имел место пренеприятнейший разговор с Анной Георгиевной…
Впрочем, стоит, наверное, рассказать про эти два дня. Возможно, воспоминания не будут так мучительны, когда оденутся в слова и лягут на бумагу…
К счастью, своего второго рождения не помню: слишком тяжело было бы для рассудка. События той роковой ночи были восстановлены позже.
Очнулась я внутри пентаграммы в подвальной лаборатории Соколова. Детали проведенного надо мной обряда остались неизвестны, также непонятно, каким образом я смогла выйти за пределы пентаграммы: теоретически сломать защиту изнутри невозможно, а при разомкнутом круге никакой обряд не мог быть проведен. В свою очередь если не было обряда, я не могла бы сохранить магические способности после смерти… Тем не менее из подвала я выбралась, испепелив замок. А в красной комнате мы встретились с m-r Соколовым. Его "стрела мага» разбила мой спешно выставленный «белый щит», но времени на второй удар я уже не дала. У упырей, как известно, отличная реакция - не хуже, чем у бранных магов. «Фриз» - примитивно, но действенно. Покойник часто говорил, что у бранного мага несколько простых заклинаний всегда должны быть наготове, «на кончиках пальцев». Я оказалась хорошей ученицей.
Страшно, должно быть, вдруг осознать, что стоишь лицом к лицу со своей смертью и ничего не можешь сделать – ни вдохнуть, ни шевельнуться, ни отвести глаза. И чувствовать, как – глоток за глотком – уходит жизнь. Мне повезло больше, я умерла, не приходя в сознание.
А потом была служанка – некстати зашла.
А когда все было кончено, ко мне вернулся разум, и я осознала, что только что сделала…
Так меня и нашла Мария Федоровна – в красной комнате, рыдающей без слез над двумя обескровленными трупами, в перепачканном кровью платье и с ножом в боку… Первые слова мои были «Скажите, пожалуйста, что это «колодец»».
Это Женя рассказала ей, где я и что произошло; не знала она лишь, когда Мария Федоровна доберется до места. Мне, можно сказать, повезло: приедь она раньше, наверное, убила бы меня не раздумывая. Но тогда Мария Федоровна увидела не чудовище, а девочку, свою подопечную ,попавшую в беду. «Нет, Лесневская, это не «колодец» - вздохнула она, помогла мне вытащить нож и закутаться в плед. «Едем в гимназию. С жандармами встретитесь позже, сейчас вы не в том состоянии».
И мы уехали. А в гимназии обнаружилось, что магических способностей у меня больше нет – как и положено обыкновенному упырю. События минувшей ночи просто считали из моей памяти, и я уже не могла сопротивляться. А потом меня заперли в спальне – пока учителя решат мою судьбу…
…Когда Мария Федоровна пришла за мной, я уже успела собрать вещи и лежала в последний раз на своей кровати, прощаясь и с комнатой, и с гимназией, и с собой-прежней. Рассвет был уже близок, а потому встала я с трудом; кружилась голова, тело плохо слушалось. Я не поняла даже, куда меня привели, а просто упала без сил на кровать и провалилась в сон, похожий на обморок.
@темы: мои рассказы, Ирина Л., черная тетрадь
давай доживем и посмотрим по моему самочувствию? так что отзыв хочу сегодня!
Хорошо. Сегодня так сегодня. Чуть позже)
Значит почитаешь? *обрадовалась*
Чаек пей))
хорошо получилось...
девочку жалко
и интересно, что будет дальше))
а дальше, надеюсь, получится то, ради чего все затевалось: черный-черный юмор и местами сопли))
надеюсь, получится))
потмоу что оно даже звучит... жесть)
Даже не могу предположить, что будет дальше; с каждым отрывком "ЧТ" интерес все возрастает и возрастает) Жду продолжения)
надеюсь, дальше мне вернут фотик и будет пара картинок